истины с помощью диалога, беседы двух или нескольких собеседников. Диалектика в данном случае означает искусство вести философскую беседу.]. А что касается женщин, я согласен, что каждая из них обладает тремя или четырьмя душами, но ни у одной нет души разумной. Пусть себе Помпония рассуждает вместе с Сенекой или Корнутом[125 - Корнут Луций Анней — философ-стоик, вольноотпущенник Сенеки, учитель поэтов Лукана и Персия; изгнан Нероном в 68 г.] о том, что такое их великий Логос. Пусть себе призывают тени Ксенофана, Парменида, Зенона и Платона, которые в киммерийских пределах скучают[126 - Ксенофан (ок. 570—478 до н.э.) из Колофона (город на западном побережье М. Азии), Парменид (ок. 540—480 до н.э.) и Зенон (ок. 490—430 до н.э.) (оба из г. Элеи в Южной Италии) — представители т. н. Элейской школы древнегреческой философии. Элеаты полагали, что истина достижима не чувственным путем, но лишь с помощью разума; их исходная установка состояла в утверждении тождества мыслимого и сущего. Киммерийские пределы — по представлениям древних, область на краю света, где в вечном мраке обитает сказочный народ киммерийцев.], как чижи в клетке. Совсем о другом хотел я поговорить с нею и Плавтием. Клянусь священным лоном египетской Исиды! Но скажи я им так попросту, зачем мы явились, их добродетель, вероятно, зазвенела бы, как медный щит от удара палкой. И я не решился! Поверишь ли, Виниций, не решился! Павлины — красивые птицы, да кричат слишком пронзительно. Я убоялся крика. Но твой выбор я одобряю. Поистине «розовоперстая Аврора»[127 - «Розовоперстая Аврора» — эпитет богини зари Эос (римской Авроры); часто встречается в поэмах Гомера.]… И знаешь, что еще она мне напомнила? Весну! Причем не нашу здесь, в Италии, где лишь изредка увидишь яблоню в цвету и где оливковые рощи все такие же серые, как были зимою, но весну, которую я когда-то видел в Гельвеции[128 - Гельвеция — область на территории современной Швейцарии.], — юную, свежую, ярко-зеленую. Клянусь этой бледной Селеной[129 - Селена — в греческой мифологии олицетворение луны.], я тебе не удивляюсь, Марк, но ты должен знать, что влюбился в Диану[130 - Диана — римская богиня растительности, покровительница охоты, родов, олицетворение луны; тождественна греческой Артемиде.] и что Авл и Помпония готовы тебя растерзать, как некогда собаки растерзали Актеона[131 - Согласно мифу, юный охотник Актеон, случайно увидевший омовение Артемиды, был превращен ею в оленя и разорван собственными собаками.].
Не подымая головы, Виниций с минуту помолчал, потом заговорил прерывающимся от волнения голосом:
— Я хотел ее и раньше, но теперь хочу еще больше. Когда я взял ее руку, меня обожгло огнем. Она должна быть моей. Будь я Зевсом, я бы окутал ее облаком, как он окутал Ио, или дождем на нее пролился, как он — на Данаю.[132 - В греческой мифологии Ио — дочь аргосского царя Инаха, возлюбленная Зевса, который явился к ней в виде облака. Даная — дочь аргосского царя Акрисия, также возлюбленная Зевса.