Тень от развешанных платьев покрывала почти весь двор и сообщала ему некоторую прохладу. Баба встретила его поклоном и, зазевавшись, стала на одном месте. Перед домом охорашивалось крылечко с навесом на двух дубовых столбах - ненадежная защита от солнца которое в это время в Малороссии не любит шутить и обливает пешехода с ног до головы жарким потом. Из этого можно было видеть, как сильно было желание у Ивана Ивановича приобресть необходимую вещь, когда он решился выйти в такую пору, изменив даже своему всегдашнему обыкновению прогуливаться только вечером.
Комната, в которую вступил Иван Иванович, была совершенно темна, потому что ставни были закрыты, и солнечный луч, проходя в дыру, сделанную в ставне, принял радужный цвет и, ударяясь в противостоящую стену, рисовал на ней пестрый ландшафт из очеретяных крыш, дерев и развешанного на дворе платья, все только в обращенном виде. От этого всей комнате сообщался какой-то чудный полусвет.
- Помоги бог!- сказал Иван Иванович.
- А! здравствуйте, Иван Иванович! - отвечал голос из угла комнаты. Тогда только Иван Иванович заметил Ивана Никифоровича, лежащего на разостланном на полу ковре. - Извините, что я перед вами в натуре.
Иван Никифорович лежал безо всего, даже без рубашки.
- Ничего. Почивали ли вы сегодня, Иван Никифорович?
- Почивал. А вы почивали, Иван Иванович?
- Почивал.
- Так вы теперь и встали?
- Я теперь встал? Христос с вами, Иван Никифорович! как можно спать до сих пор! Я только что приехал из хутора. Прекрасные жита по дороге! восхитительные! и сено такое рослое, мягкое, злачное!
- Горпина! - закричал Иван Никифорович, - принеси Ивану Ивановичу водки да пирогов со сметаною.
- Хорошее время сегодня.
- Не хвалите, Иван Иванович. Чтоб его черт взял! некуда деваться от жару.
- Вот-таки нужно помянуть черта. Эй, Иван Никифорович! Вы вспомните мое слово, да уже будет поздно: достанется вам на том свете за богопротивные слова.
- Чем же я обидел вас, Иван Иванович? Я не тронул ни отца, ни матери вашей. Не знаю, чем я вас обидел.
- Полно уже, полно, Иван Никифорович!
- Ей-богу, я не обидел вас, Иван Иванович!
- Странно, что перепела до сих пор нейдут под дудочку.
- Как вы себе хотите, думайте, что вам угодно, только я вас не обидел ничем.
- Не знаю, отчего они нейдут, - говорил Иван Иванович, как бы не слушая Ивана Никифоровича. - Время ли не приспело еще, только время, кажется, такое, какое нужно.
- Вы говорите, что жита хорошие?
- Восхитительные жита, восхитительные!
За сим последовало молчание.
- Что эти вы, Иван Никифорович, платье развешиваете? - наконец сказал Иван Иванович.
- Да, прекрасное, почти новое платье загноила проклятая баба. Теперь проветриваю; сукно тонкое, превосходное, только вывороти - и можно снова носить.
- Мне там понравилась одна вещица, Иван Никифорович.
