— Послушай… Ах, что-то я хотела сказать, да забыла.
— Не о том ли, как ты одна пришла сюда? — заговорил он, оглядываясь беспокойно по сторонам.
— Ах, нет! Ты все свое! Как не надоест! Что такое я хотела сказать?.. Ну, все равно, после вспомню. Ах, как-здесь хорошо: листья все упали, feuilles d'automne — помнишь Гюго? Там вон солнце, Нева… Пойдем к Неве, покатаемся в лодке…
— Что ты? Бог с тобой! Этакой холод, а я только в ваточной шинели…
— Я тоже в ваточном платье. Что за нужда. Пойдем, пойдем.
Она бежала, тащила и его. Он упирался и ворчал. Однакож надо было сесть в лодку и поехать.
— Как ты это одна попала сюда? — твердил тревожно Обломов.
— Сказать, как? — лукаво дразнила она, когда они выехали на середину реки. — Теперь можно: ты не уйдешь отсюда, а там убежал бы…
— А что? — со страхом заговорил он.
— Завтра придешь к нам? — вместо ответа спросила она.
"Ах, боже мой! — подумал Обломов. — Она как будто в мыслях прочла у меня, что я не хотел приходить".
— Приду, — отвечал он вслух.
— С утра, на целый день.
Он замялся.
— Ну, так не скажу, — сказала она.
— Приду на целый день.
— Вот видишь… — начала она серьезно, — я за тем звала тебя сегодня сюда, чтоб сказать тебе…
— Что? — с испугом спросил он.
— Чтоб ты… завтра пришел к нам…
— Ах ты, боже мой! — с нетерпением перебил он. Да как ты сюда-то попала?
— Сюда? — рассеянно повторила она. — Как я сюда попала? Да вот так, пришла… Постой… да что об этом говорить!
Она зачерпнула горстью воды и брызнула ему в лицо. Он зажмурился, вздрогнул, а она засмеялась.
— Какая холодная вода, совсем рука оледенела! Боже мой! Как весело, как хорошо! — продолжала она, глядя по сторонам. — Поедем завтра опять, только уж прямо из дома…
— А теперь разве не прямо? Откуда же ты? — торопливо спросил он.
— Из магазина, — отвечала она.
— Из какого магазина?
— Как из какого? Я еще в саду сказала, из какого…
— Да нет, не сказала… — с нетерпением говорил он.
— Не сказала! Как странно! Забыла! Я пошла из дома с человеком к золотых дел мастеру…
— Ну?
— Ну вот… Какая это церковь? — вдруг спросила она у лодочника, указывая вдаль.
— Которая? Вон эта-то? — переспросил лодочник.
— Смольный! — нетерпеливо сказал Обломов. — Ну что ж, в магазин пошла, а там?
— Там… славные вещи… Ах, какой браслет я видела!
— Не о браслете речь! — перебил Обломов. — Что ж потом?
— Ну, и только, — рассеянно добавила она и зорко оглядывала местность вокруг.
— Где же человек? — приставал Обломов.
— Домой пошел, — едва отвечала она, вглядываясь в здания противоположного берега.
— А ты как? — говорил он.
— Как там хорошо! Нельзя ли туда? — спросила она, указывая зонтиком на противоположную сторону. — Ведь ты там живешь!
— Да.
— В какой улице, покажи.
— Как же человек-то? — спрашивал Обломов.
