А Ольга отодвинула ящик столика и достала последнюю записку Обломова. "Болен, бедный, — заботливо думала она, — он там один, скучает… Ах, боже мой, скоро ли…"
Она не окончила мысли, а раскрасневшаяся Катя влетела в комнату.
— Наведены, наведены сегодня в ночь! — радостно сказала она и приняла быстро вскочившую с постели барышню на руки, накинула на нее блузу и пододвинула крошечные туфли. Ольга проворно отворила ящик, вынула что-то оттуда и опустила в руку Кате, а Катя поцеловала у ней руку. Все это — прыжок с постели, опущенная монета в руку Кати и поцелуй барышниной руки — случилось в одну и ту же минуту. "Ах, завтра воскресенье: как это кстати! Он придет!" — подумала Ольга и живо оделась, наскоро напилась чаю и поехала с теткой в магазин.
— Поедемте, ma tante, завтра в Смольный, к обедне, — просила она.
Тетка прищурилась немного, подумала, потом сказала:
— Пожалуй, только какая даль, ma chere! Что это тебе вздумалось зимой!
А Ольге вздумалось только потому, что Обломов указал ей эту церковь с реки, и ей захотелось помолиться в ней… о нем, чтоб он был здоров, чтоб любил ее, чтоб был счастлив ею, чтоб… эта нерешительность, неизвестность скорее кончилась… Бедная Ольга!
Настало и воскресенье. Ольга как-то искусно умела весь обед устроить по вкусу Обломова.
Она надела белое платье, скрыла под кружевами подаренный им браслет, причесалась, как он любит, накануне велела настроить фортепьяно и утром попробовала спеть Casta diva. И голос так звучен, как не был с дачи. Потом стала ждать.
Барон застал ее в этом ожидании и сказал, что она опять похорошела, как летом, но что немного похудела.
— Отсутствие деревенского воздуха и маленький беспорядок в образе жизни заметно подействовали на вас, — сказал он. — Вам, милая Ольга Сергевна, нужен воздух полей и деревня.
Он несколько раз поцеловал ей руку, так что крашеные усы оставили даже маленькое пятнышко на пальцах.
— Да, деревня, — отвечала она задумчиво, но не ему, а так кому-то, на воздух.
— А propos о деревне, — прибавил он. — В будущем месяце дело ваше кончится, и в апреле вы можете ехать в свое имение. Оно невелико, но местоположение — чудо! Вы будете довольны. Какой дом! Сад! Там есть один павильон, на горе: вы его полюбите. Вид на реку… вы не помните, вы пяти лет были, когда папа' выехал оттуда и увез вас.
— Ах, как я буду рада! — сказала она и задумалась.
"Теперь уж решено, — думала она, — мы поедем туда, но он узнает об этом не прежде, как…"
— В будущем месяце, барон? — живо спросила она. — Это верно?
— Как то, что вы прекрасны вообще, а сегодня в особенности, — сказал он и пошел к тетке.
Ольга осталась на своем месте и замечталась о близком счастье, но она решилась не говорить Обломову об этой новости, о своих будущих планах.
Она хотела доследить до конца, как в его ленивой душе любовь совершит переворот, как окончательно спадет с него гнет, как он не устоит перед близким счастьем, получит благоприятный ответ из деревни и, сияющий, прибежит, прилетит и положит его к ее ногам, как они оба, вперегонку, бросятся к тетке, и потом…
