Динка пролезла в лазейку и пошла к дому, потом остановилась, оглянулась.
- Иди, иди! Я здесь буду, - ласково повторил Ленька. Динка ложилась одна. Катя сидела у постели Мышки и даже не повернула головы в ее сторону. И, только когда дыхание Мышки стало ровнее, она принесла Динке чашку молока и печенье. Динка взяла чашку, бросила туда печенье... Но густой, терпкий комок слез сжал ей горло: вот так же клали печенье в молоко для Марьяшки, девочка болтала в чашке своей ложкой.
"Где ложка?.. Марьяшкина ложка... Она так плакала всегда без нее..." - с тревогой вспоминала Динка и, поставив на пол чашку с молоком, отвернулась к стене.
Глава тридцать первая
МАРЬЯШКИНА ЛОЖКА
Утром Лина встала, сварила манную кашу на воде и вызвала Катю:
- Вот, накорми детей. Не ходила я за молоком нынче, - тихо сказала она и, помолчав, добавила: - Уехать отсюда надо. Нет тут больше покоя...
Катя бросила взгляд на распухшие от бессонной ночи глаза Лины и, жалея ее, кивнула головой.
- Уедем... Уедем, - повторила Катя. - Только не показывайся сейчас детям.
Лина махнула рукой:
- Я не пойду...
Вытирая набегавшие на глаза слезы, она помогла Кате собрать стопку тарелок, нарезала хлеб.
- Кто ж ее в больницу-то повезет? Ты, что ли?
- Мы с Мариной... Костя и Никич посидят с детьми...
- Господи, укрепи веру мою... - простонала Лина, грузно валясь на измятую постель и утыкаясь лицом в подушку.
Катя разложила на тарелки кашу, но никто не притронулся к еде. Дети уже знали, что ночью Марьяшке было очень плохо и что доктор велел везти ее в больницу.
"Сейчас мама и Катя повезут ее", - думала Динка и, вспомнив опять про Марьяшкину ложку, пошла к Леньке.
Продрогший за ночь Ленька, кутаясь в отсыревший пиджак, ходил вдоль забора. Он молча помог Динке вылезти через лазейку и, взяв ее за руку, повел к утесу. Но Динка остановилась на тропинке и потянула его назад.
- Марьяшку в больницу повезут... Ложку ей надо... - тихо прошептала она, глядя на него умоляющими глазами.
- Не надо! - испугался Ленька. - Не нужна она ей там...
- Нет, нужна... Марьяшка всегда плакала без нее. Пойдем, Лень... Я только отдам ей и уйду... - настойчиво тянула его Динка.
Глаза ее стали влажными, и Ленька, боясь, что она расплачется, повернул назад.
- Ведь плакать опять будешь... - в отчаянии сказал он. - И где она теперь, эта ложка?
- Я найду! - прошептала Динка.
Они дошли до решетчатой ограды.
Калитка была открыта.
Около сторожки все еще лежали сваленные в кучу обгоревшие тряпки, перевернутый чугун, грязные миски... Динка несмело подошла к ним, присела на корточки... Слезы застилали ей глаза.
- На память что-нибудь взять хотите? - стоя на пороге и с сочувствием глядя на девочку, опросила какая-то женщина.
- Ложку ищет. Марьяшка к ним всегда с ложкой ходила... - взволнованно пояснил Ленька.
- А! Знаю, знаю... Мы и то смеялись, бывало... Это, значит, от Арсеньевых девчушка-то?.. Ну, не плачь, не плачь, милушка. Есть ложечка, есть. Вот тут она. Я как пол мыла, так под кроватью нашла. Сейчас я тебе вынесу, заторопилась женщина и, шлепая босыми ногами по полу, подошла к стенному шкафчику.
- Нашла она, сейчас вынесет, - помогая Динке ВСТАТЬ, сказал Ленька.
Женщина вынесла ложку, обтерла ее фартуком и протянула Динке.
