Глава сороковая
СНОВА БЕЛОГЛАЗЫЙ ЧЕЛОВЕК
В этот день Митрич поручил Леньке продать рыбу. Ленька с вечера забежал к Федьке и соблазнил его ехать вместе.
- У Митрича рыба крупная, и торговать он велел по десяткам... Вот и будем класть девять штук его да одну твою... Поедем! Заработаешь! Я так делал единово! - вспомнив свой базар с Динкой, сказал Ленька.
Федька согласился. На базаре в этот день было людно, в рыбном ряду не протолкаться, и рыбины у торговок все большие, жирные, не чета Митричевым.
- Большой привоз нынче, - с огорчением сказал Федька. - Боюсь, простоим мы зря и вся наша рыба протухнет.
- Так пойдем на пристань, - предложил Ленька. - Наша рыба дешевая, ее живо около рабочей столовки раскупят.
Мальчики пошли на пристань. Там тоже царило оживление, только покупатель здесь был попроще и победнее, а товар - похуже и подешевле. Торговки, покупая у рыбаков весь их улов скопом, тут же отделяли лучшую рыбу на базар, а остальное продавали за гроши толпившейся на пристани бедноте.
Мальчики пристроились прямо на земле, ВЫЛОЖИВ свой товар на мешок.
- Наша рыба еще лучше! Гляди, какую мятую здесь продают! - с гордостью сказал Федька.
К мальчикам начали подходить покупатели. Торгуя, Ленька вытягивал шею и искал в толпе Степана.
"Как раз завтрак сейчас у рабочих... Может, и он где около столовки ходит..."
Ему очень, хотелось повидать Степана, но пойти поискать его он не решился, так как один раз, во время разговора, Степан. вдруг сказал:
"Около столовки меня не окликай и не ищи! Это привлекает внимание и может испортить дело. Дома увидимся".
Ленька испугался и, слоняясь по базару в поисках работы, вовсе перестал появляться у пристани.
Сегодня он не собирался заходить к Степану и на дом, так как торопился. Его беспокоила Динка. Девочка выглядела какой-то запуганной, и, когда под вечер он, приезжая из города, звал ее на утес пить чай, она нерешительно оглядывалась вокруг и качала головой:
"Нет, Лень. Уже скоро вечер, деревья и кусты станут черными..."
"Да какой сейчас вечер? Еще до приезда твоей матери целый час! Пойдем!" звал ее Ленька.
"Нет... Лучше побудь здесь. Я, знаешь... - Она прижимала к щели лицо и тихо говорила: - Я хозяина твоего боюсь..."
"Да брось ты об нем думать! Зачем он тебе нужен?!"
"Как - нужен? - Динка в испуге трясла головой. - Он мне совсем не нужен! Совсем не нужен!"
"Ну, так чего ты к нему пристала?" - возмущался Ленька.
"Не я к нему пристала, а он ко мне пристал. Вот так закрою глаза - и сразу подымается, подымается... Особенно если темно... И даже дома... Я так боюсь. Лень... - морщась, говорила Динка и тихо добавляла: - У меня вообще всякое в голове cтрашное. Я и НЕ хочу думать, а думаю..."
Ленька pастерянно глядел в ее испуганное лицо и не мог понять, что с ней случилось,
"В воскресенье ее мать дома, а сейчас она все больше с Мышкой, а Мышка и сама расстроенная... И Лина у них собирается - это небось тоже действует, да еще, беда, рассказал при ней Вася про хозяина..."
Озабоченный этими мыслями, Ленька забыл о Степане и торопился продать рыбу, чтобы поскорей уехать домой. На его счастье, покупателей было много, и, нанизав на бечевку "набор для ухи", как учил Митрич, он легко прикидывал к каждой связке десятую рыбешку Федьки.
- Вот стерлядь, потроха, вот жирная уха! - выкликал он, подражая Динке.
Покупатели подходили, и Федька, похлопывая рукой по стертому кожаному кошельку, весело говорил:
- Здорово получается! Гляди-ка, сколько Митричевых рыб в нашу пользу остается! Старику-то ведь лишь бы цену взять. Мы и его не обидели и сами заработали!
