Я скитался вдоль горизонтов ал-Кулаба,
Наблюдая за тем, как время
В его поисках и в охоте за мною
Оставляет отметины в горах
И я видел стремительное приближение воробьев,
Более алчных, чем охотящийся вол".
Я слышал, как стая их возится в моих ветвях.
И я попал в их клювы и когти!
Принцесса Ирулэн.
Пробуждение Арраки.
Человек полз по гребню дюны - пылинка, пойманная в жаркие сети полуденного солнца. На нем не было ничего, кроме остатков джабба-плаща, и тело его просвечивало сквозь дыры. Капюшон плаща был оторван, но человек соорудил из обрывков однажды нечто вроде тюрбана. Из него торчали клочья соломенных волос, а на лице - такого же цвета борода и густые брови. Под синими, без белков глазами виднелись темные круги.
Человек остановился на полпути к вершине дюны. Его спина, руки и ноги были сбиты в кровь. На раны налипли комочки желто-серого песка.
- Я Льет Кайнз, - сказал он хриплым голосом, обращаясь к пустому горизонту. - Я - планетолог Его величества; я - слуга этой земли.
Он качнулся и упал на бок, на твердую поверхность овеянной ветрами дюны. Его пальцы слабо зашевелились, перебирая песок.
"Я - слуга этой земли", - думал он. Он сознавал, что находится в полубессознательном состоянии, что ему следовало бы найти укрытие и спрятаться в нем.
Но он чувствовал сладковатый эфирный запах приспайсовых масс, находящихся где-то внизу, под песком. Он знал, какую опасность таит в себе этот запах, указывающий на то, что газы, находят неся внизу, близки к тому, чтобы вырваться наружу. Нужно было немедленно уходить отсюда Но он не мог уйти от воды.
Его руки беспомощно заскребли по поверхности дюны. Солдаты Харконнена оставили его здесь одного, без воды, считая, что если его не поглотит пустыня, то поглотит червь. Они посчитали это забавным - оставить его в живых, чтобы планета сама убила его.
"Харконненам всегда было трудно убивать Свободных, - подумал он. - Мы не так просто умираем. Я должен был уже умереть, но до последней минуты я останусь экологом".
- Высшая задача экологии состоит в понимании последствий!
Голос поразил его, потому что он узнал его. Того, кому он принадлежал, уже не было в живых - это был голос его отца, бывшего планетологом этой планеты до него.
- Хорошенько запомни это, сын, - сказал отец, - тебе бы следовало подумать об этом еще до того, как ты взялся помочь сыну герцога.
"У меня бред", - подумал Кайнз. Голос, казалось, шел справа. Кайнз повернул голову, задев лицом песок, и посмотрел в ту сторону: ничего, кроме изгибов дюн.
- Чем больше жизни в системе, тем больше укромных уголков для этой жизни, - сказал отец.
"Почему он бродит вокруг?" - спросил себя Кайнз.
- Жизнь улучшает способность окружающей среды быть пригодной для жизни. Жизнь делает более доступным питательное вещество.
"Почему он все время толкует об одном и том же? Я знал это тогда, когда мне было девять лет".
