- И это вы знаете? -спросил Фома.
- И это... Ты не думай - я ведь и то знаю, что смешно тебе слушать меня... Какой-де прозорливец! Но человек, который много согрешил, - всегда умен... Грех -учит... Оттого Маякин Яшка и умен на редкость...
Слушая сиплый и уверенный голос старика, Фома подумал:
"Смерть, видно, чует..."
Коридорный, маленький человек с бледным, стертым лицом, внес самовар и быстро, мелкими шагами убежал из номера. Старик разбирал на подоконнике какие-то узелки и говорил, не глядя на Фому:
- Дерзок ты... И взгляд у тебя -темный... Раньше светлоглазых людей больше было... раньше души светлее были... Раньше всё было проще -и люди и грехи... а теперь пошло всё мудреное... эхе -хе!
Он заварил чай, сел против Фомы и снова начал:
- В твои годы отец твой... водоливом тогда был он и около нашего села с караваном стоял... в твои годы Игнат ясен был, как стекло. Взглянул на него и - сразу видишь, что за человек. А на тебя гляжу - не вижу - что ты? Кто ты такой? И сам ты, парень, этого не знаешь... оттого и пропадешь... Все теперешние люди -пропасть должны, потому -не знают себя... А жизнь- бурелом, и нужно уметь найти в ней свою дорогу... где она? И все плутают... а дьявол рад... Женился ты?
- Нет еще, - сказал Фома.
- Вот и это... неженат, а уж, чай, давно поган... Ну, а работаешь в деле твоем много?
- Приходится... я с крестным пока...
- Какая теперь у вас работа? - качая головой, говорил старик, и глаза его всё играли, то темнея, то снова проясняясь. -Нет у вас труда! Раньше купец по делу на лошадях ездил... в метель, ночью... едет! Разбойники ждали его на дороге и убивали... умирал он мучеником, кровью омывши грехи свои... Теперь в вагоне едут... депеши рассылают... а то вон, слышь, так выдумали, что в конторе у себя говорит человек, и за пять верст его слышно... тут уж не без дьяволова ума!.. Сидит человек... не двигается... и грешит оттого, что скучно ему, делать нечего: машина за него делает всё... Труда ему нет, а без труда -гибель человеку! Он обзавелся машинами и думает -хорошо! Ан она, машина-то, дьяволов капкан тебе! В труде для греха нет время, а при машине -свободно! От свободы -погибнет человек, как червь, житель недр земных, гибнет на солнце... От свободы человек погибнет!
И, произнося раздельно и утвердительно слова свои, старик Ананий четырежды стукнул пальцем по столу. Лицо его сияло злым торжеством, грудь высоко вздымалась, серебряные волосы бороды шевелились на ней. Фоме жутко стало слушать его речи, в них звучала непоколебимая вера, м сила веры этой смущала Фому. Он уже забыл всё то, что знал о старике и во что еще недавно верил как в правду.
