Фома залился громким хохотом и, схватившись за бока, закачался на ногах, высоко вскинув голову.
В этот момент несколько человек быстро перемигнулись, сразу бросились на Фому и сдавили его своими телами. Началась возня...
- По -опал! - произнес кто-то задыхающимся голосом.
- А-а? Вы- так? -хрипло крикнул Фома. С полминуты целая куча черных тел возилась на одном месте, тяжело топая ногами, и из нее раздавались глухие возгласы:
- Вали его наземь!..
- Руку держите... руку! 0-ой...
- За -а бороду?
- Не бей! Не смей бить...
- Готов!..
- Здоровый!..
Фому волоком оттащили к борту и, положив его к стенке капитанской каюты, отошли от него, оправляя костюмы, вытирая потные лица. Он, утомленный борьбой, обессиленный позором поражения, лежал молча, оборванный, выпачканный в чем-то, крепко связанный по рукам и ногам полотенцами.
Теперь настала очередь издеваться над ним. Начал Зубов. Он подошел к нему, потолкал его ногою в бок и сладким голосом, весь вздрагивая от наслаждения
мстить, спросил:
- Что, пророк громоподобный, ась? Ну-ка, восчувствуй сладость плена вавилонского, xe -xe -xe!
- Погоди...-хрипящим голосом сказал Фома, не глядя на него. - Погоди... отдохну... Языка вы мне не связали...-Но Фома уже понимал, что больше он ничего не может ни сделать, ни сказать. И не потому не может, что связали его, а потому, что сгорело в нем что-то и - темно, пусто стало в душе...
К Зубову подошел Резников. Потом один за другим стали приближаться другие... Бобров, Кононов и еще несколько .человек с Яковом Маякиным впереди ушли в рубку, негромко разговаривая о чем-то.
Пароход на всех парах шел к городу. От сотрясения его корпуса на столах дрожали и звенели бутылки, и, этот дребезжащий жалобный звук был слышен Фоме яснее всего. Над ним стояла толпа людей и говорила ему злые и обидные вещи.
Но лица этих людей Фома видел, как сквозь туман, и слова их не задевали его сердца. В нем, из глубины его души, росло какое-то большое горькое чувство; он следил за его ростом и хотя еще не понимал его, но уже ощущал что-то тоскливое, что-то -унизительное...
- Ты подумай, - шарлатан ты! - что ты наделал с собой? -говорил Резников. -Какая теперь жизнь тебе возможна? Ведь теперь никто из нас плюнуть на тебя не захочет!
"Что я сделал?" -старался понять Фома. Купечество стояло вокруг него сплошной темной массой...
- Н -ну, - сказал Ящуров, - теперь. Фомка, твое дело кончено...
- М -мы тебя...- тихо промычал Зубов.
- Развяжите! -сказал Фома.
- Ну, нет! Покорнейше благодарим!
- Позовите крестного...
Но Яков Маякин сам пришел в это время. Подошел, остановился над Фомой, пристально, суровыми глазами оглядел его вытянутую фигуру и - тяжело вздохнул.
- Ну, Фома...
- Велите развязать меня! - убитым голосом попросил Фома.
