Петр Первый. Книга 2. Странца 030
И стоявший тут же какой-то длинный,с блестящими глазами человек в голландском платье засмеялся, и все русские засмеялись.
Что тут поделаешь? Как их не пустить, когда с утренним ветерком московские корабли ставят паруса и по всем морским правилам делают построения, ходят по заливу, стреляют в парусиновые щиты на поплавках. Откажи таким нахалам! Надеясь на одного аллаха, Муртаза-паша затягивал переговоры.
.. . . . . . . . . . . .
Шлюпка подошла к турецкому адмиральскому кораблю. На борт поднялись Корнелий Крейс и двое гребцов в голландском матросском платье - Петр и Алексашка. На шканцах турецкий экипаж отдал салют московскому вице-адмиралу. Адмирал Гас-сан-паша важно вышел из кормовой каюты, - был в белом шелковом халате, в чалме с алмазным полумесяцем. С достоинством приложил пальцы ко лбу и груди. Корнелий Крейс снял шляпу, пятясь, повел перьями перед Гассан-пашой.
Подали два стула. Адмиралы сели под парусиновым навесом. Низенький жирный человек - охолощенный повар - принес на подносе блюдца со сладкими заедками, кофейник и чашечки, чуть побольше наперстка. Адмиралы начали приличный разговор. Гас-сан-паша спросил про здоровье царя. Корнелий Крейс ответил, что царь здоров, и сам спросил про здоровье султанского величества. Гассан-паша низко склонился над столом: "Аллах хранит дни султанского величества..." Глядя печальными глазами мимо Корнелия Крейса, сказал:
- В Керчи мы не держим большого флота. Здесь нам бояться и некого. Зато в Мраморном море у нас могучие корабли. Пушки на них столь велики, - могут даже бросать каменные ядра в три пуда весом.
Корнелий Крейс, - прихлебывая кофе:
- Наши корабли каменных ядер не употребляют. Мы стреляем чугунными ядрами по восемнадцати и по тридцати фунтов весом. Оные пронизывают неприятельский корабль сквозь оба борта.
Гассан-паша чуть поднял красивые брови:
- Мы немало удивились, увидев, что в царском флоте прилежно служат англичане и голландцы - лучшие друзья Турции...
Корнелий Крейс - со светлой улыбкой:
- О Гассан-паша, люди служат тому, кто больше дает денег. (Гассан-паша важно наклонил голову.) Голландия и Англия ведут прибыльную торговлю с Московией. С царем выгоднее жить в мире, чем в войне. Московия столь богата, как никакая другая страна на свете.
Гассан-паша - задумчиво:
- Откуда у царя столько кораблей, господин вице-адмирал?
- Московиты выстроили их сами в два года...
- Ай-ай-ай, - качал чалмой Гассан-паша.
Покуда адмиралы беседовали, Петр и Алексашка угощали турецких матросов табаком, всячески смешили их. Гассан-паша нет-нет и взглядывал на этих высоченных парней, - чересчур были любопытны. Вот один полез на мачту, в бочку. Другой навострил глаз на английскую скоростреляющую пушку. Но из вежливости Гассан-паша промолчал, даже когда матросы увели московитов на нижнюю палубу.
Корнелий Крейс просил позволения съехать на берег - купить фруктов, сластей и кофе. Гассан-паша, подумав, сказал, что, пожалуй, он сам бы мог продать кофе господину вице-адмиралу.
- Много ли тебе нужно кофе?
- Червонцев на семьдесят.
- Абдула-Алла, - крикнул Гассан-паша, топнул пяткой. Вперевалку подбежал охолощенный повар. Выслушав, вернулся с весами. За ним матросы тащили мешки с кофе. Гассан-паша удобнее подвинулся со стулом, проверил весы, вытащил из-за пазухи янтарные четки - отсчитывать меры. Приказал развязать мешок. Пересыпая в холеных пальцах зерна, полузакрыл глаза: - Это кофе лучшего урожая на Яве. Ты мне скажи спасибо, господин вице-адмирал. Я вижу, ты - хороший человек. (Нагнувшись к его уху.) Не хочу тебе зла, - отговори московитов плыть морем: у берегов много подводных камней и опасных мелей. Мы сами боимся этих мест.
- Зачем плыть вдоль берегов, - ответил Корнелий Крейс, - нашему кораблю курс прямой через море, был бы ветер попутный.
Он отсчитал семьдесят червонцев. Простились. Подойдя к трапу, Корнелий Крейс крикнул сурово:
- Эй, Петр Алексеев!..
Что тут поделаешь? Как их не пустить, когда с утренним ветерком московские корабли ставят паруса и по всем морским правилам делают построения, ходят по заливу, стреляют в парусиновые щиты на поплавках. Откажи таким нахалам! Надеясь на одного аллаха, Муртаза-паша затягивал переговоры.
.. . . . . . . . . . . .
Шлюпка подошла к турецкому адмиральскому кораблю. На борт поднялись Корнелий Крейс и двое гребцов в голландском матросском платье - Петр и Алексашка. На шканцах турецкий экипаж отдал салют московскому вице-адмиралу. Адмирал Гас-сан-паша важно вышел из кормовой каюты, - был в белом шелковом халате, в чалме с алмазным полумесяцем. С достоинством приложил пальцы ко лбу и груди. Корнелий Крейс снял шляпу, пятясь, повел перьями перед Гассан-пашой.
Подали два стула. Адмиралы сели под парусиновым навесом. Низенький жирный человек - охолощенный повар - принес на подносе блюдца со сладкими заедками, кофейник и чашечки, чуть побольше наперстка. Адмиралы начали приличный разговор. Гас-сан-паша спросил про здоровье царя. Корнелий Крейс ответил, что царь здоров, и сам спросил про здоровье султанского величества. Гассан-паша низко склонился над столом: "Аллах хранит дни султанского величества..." Глядя печальными глазами мимо Корнелия Крейса, сказал:
- В Керчи мы не держим большого флота. Здесь нам бояться и некого. Зато в Мраморном море у нас могучие корабли. Пушки на них столь велики, - могут даже бросать каменные ядра в три пуда весом.
Корнелий Крейс, - прихлебывая кофе:
- Наши корабли каменных ядер не употребляют. Мы стреляем чугунными ядрами по восемнадцати и по тридцати фунтов весом. Оные пронизывают неприятельский корабль сквозь оба борта.
Гассан-паша чуть поднял красивые брови:
- Мы немало удивились, увидев, что в царском флоте прилежно служат англичане и голландцы - лучшие друзья Турции...
Корнелий Крейс - со светлой улыбкой:
- О Гассан-паша, люди служат тому, кто больше дает денег. (Гассан-паша важно наклонил голову.) Голландия и Англия ведут прибыльную торговлю с Московией. С царем выгоднее жить в мире, чем в войне. Московия столь богата, как никакая другая страна на свете.
Гассан-паша - задумчиво:
- Откуда у царя столько кораблей, господин вице-адмирал?
- Московиты выстроили их сами в два года...
- Ай-ай-ай, - качал чалмой Гассан-паша.
Покуда адмиралы беседовали, Петр и Алексашка угощали турецких матросов табаком, всячески смешили их. Гассан-паша нет-нет и взглядывал на этих высоченных парней, - чересчур были любопытны. Вот один полез на мачту, в бочку. Другой навострил глаз на английскую скоростреляющую пушку. Но из вежливости Гассан-паша промолчал, даже когда матросы увели московитов на нижнюю палубу.
Корнелий Крейс просил позволения съехать на берег - купить фруктов, сластей и кофе. Гассан-паша, подумав, сказал, что, пожалуй, он сам бы мог продать кофе господину вице-адмиралу.
- Много ли тебе нужно кофе?
- Червонцев на семьдесят.
- Абдула-Алла, - крикнул Гассан-паша, топнул пяткой. Вперевалку подбежал охолощенный повар. Выслушав, вернулся с весами. За ним матросы тащили мешки с кофе. Гассан-паша удобнее подвинулся со стулом, проверил весы, вытащил из-за пазухи янтарные четки - отсчитывать меры. Приказал развязать мешок. Пересыпая в холеных пальцах зерна, полузакрыл глаза: - Это кофе лучшего урожая на Яве. Ты мне скажи спасибо, господин вице-адмирал. Я вижу, ты - хороший человек. (Нагнувшись к его уху.) Не хочу тебе зла, - отговори московитов плыть морем: у берегов много подводных камней и опасных мелей. Мы сами боимся этих мест.
- Зачем плыть вдоль берегов, - ответил Корнелий Крейс, - нашему кораблю курс прямой через море, был бы ветер попутный.
Он отсчитал семьдесят червонцев. Простились. Подойдя к трапу, Корнелий Крейс крикнул сурово:
- Эй, Петр Алексеев!..