Это не так уж много. Будьте с вашим железным брусом в одиннадцать часов у главного алтаря. Заупокойная служба начинается в полночь. Надо, чтобы все было кончено по крайней мере за четверть часа.
- Я сделаю все, что в моих силах, чтобы доказать общине мое усердие. Мое слово крепко. Я заколочу гроб. Ровно в одиннадцать я приду в молельню. Там уже будут клирошанки. Там будет и мать Вознесение. Двое мужчин со всем этим управились бы лучше. Ну да ладно, уж как-нибудь! У меня будет рычаг. Мы откроем склеп, спустим гроб и опять закроем. И никаких следов! Начальство ничего не заподозрит. Значит, все в порядке, матушка?
- Нет.
- Что же еще?
- А пустой гроб?
Это замечание послужило причиной паузы в диалоге. Фошлеван раздумывал. Раздумывала и настоятельница.
- Дедушка Фован! Что же делать с гробом?
- Его понесут на кладбище.
- Пустым?
Снова молчание. Фошлеван сделал левой рукой такое движение, словно отмахивался от назойливой мысли.
- Матушка! Но ведь я один заколачиваю гроб внизу, туда, кроме меня, никто не может войти, я и накрою гроб покровом.
- Да, но когда носильщики будут поднимать гроб на похоронные дроги, а потом опускать его в могилу, они непременно почувствуют, что он пустой.
- Ах, дья...! - воскликнул Фошлеван.
Настоятельница подняла руку, чтобы осенить себя крестным знамением, и пристально взглянула на садовника. Окончание "вол" застряло у него в горле.
- Матушка! Я насыплю в гроб земли. Будет казаться, что в нем кто-то лежит.
- Вы правы. Земля - то же, что человек. Значит, вы уладите дело с пустым гробом?
- Это я беру на себя.
Лицо настоятельницы, до этой минуты мрачное и встревоженное, прояснилось. Жестом начальницы она отпустила своего подчиненного. Фошлеван направился к двери. Когда он переступал порог, настоятельница тихонько окликнула его:
- Дедушка Фован! Я вами довольна. Завтра после похорон придите ко мне с братом. Скажите ему, чтобы он привел с собой девочку.
Глава четвертая,
ПРИ ЧТЕНИИ КОТОРОЙ МОЖЕТ ПОКАЗАТЬСЯ, ЧТО ЖАН ВАЛЬЖАН ЧИТАЛ ОСТЕНА КАСТИЛЬХО
Шаг хромого похож на мигание кривого: оба не скоро достигают цели. Кроме того, Фошлеван был озадачен. Он потратил около четверти часа, чтобы достигнуть садовой сторожки. Козетта уже проснулась. Жан Вальжан усадил ее возле огня. Когда Фошлеван входил в сторожку, Жан Вальжан, указывая ей на висевшую на стене корзину садовника, говорил:
- Слушай хорошенько, маленькая моя Козетта. Мы должны уйти из этого дома, но мы опять вернемся сюда, и нам здесь будет очень хорошо. Старичок, который тут живет, вынесет тебя отсюда в этой корзине на спине. Ты будешь поджидать меня у одной женщины. Я приду за тобой. Главное, если не хочешь, чтобы Тенардье опять тебя забрала, будь послушна и ничего не говори!
Козетта с серьезным видом кивнула головой.
На скрип отворяемой Фошлеваном двери Жан Вальжан обернулся.
- Ну как?