минуту у обоих мелькнула одна и та же мысль, заставившая его вспыхнуть, а ее улыбнуться. Она подошла и положила ему руку на плечо.
- Вы не обращаете на меня никакого внимания, - продолжала она, - а ведь я вас знаю, господин Мариус. Я встречалa вас здесь на лестнице, потом, когда гуляла близ деревни Аустерлиц, несколько раз видела, как вы заходили к старику Мабефу, который там живет. А растрепанные волосы вам очень идут.
Она старалась придать своему голосу самое нежное выражение, но, кроме хрипа, у нее ничего не получалось. Часть слов пропадала на пути между гортанью и губами, как звуки на клавиатуре, где не хватает клавиш.
Мариус тихонько отодвинулся.
- У меня тут пакет, - сказал он своим обычным холодным тоном. - Я полагаю, что он принадлежит вам, барышня. Разрешите вернуть его.
И он протянул ей конверт с четырьмя письмами.
Девушка захлопала в ладоши.
- И где мы только его не искали! -воскликнула она.
Затем схватила пакет и развернула его, приговаривая:
- Господи боже мой! А мы-то с сестрой просто обыскались! Так это вы его нашли? И на бульваре, наверное? Не иначе, как на бульваре. Видите ли, он выпал, когда мы бежали. Это все по глупости моей сестренки. А когда вернулись, то уже ничего не нашли. Мы не хотели, чтобы нас поколотили, нам это вовсе без надобности, совсем без надобности, ну мы и сказали домашним, что разнесли письма, но всюду получили шиш! Вот они, мои голубчики! А как вы догадались, что они мои? Впрочем, понятно - по почерку! Значит, это мы на вас налетели вчера, когда бежали? Ничего нельзя было разглядеть в такой тьме! Я спросила сестру: "Это кто - мужчина?" А сестра говорит: "Как будто мужчина".
Она вынула из пакета слезницу, адресованную "Г-ну благодетелю из церкви Сен-Жак-дю-О-Па".
- Ага, это к тому старикашке, что ходит к обедне! Очень кстати. Пойду снесу - может, даст на завтрак.
И снова засмеявшись, пояснила:
- Знаете, что это будет значить, если мы сегодня позавтракаем? Да то, что нынче утром мы съедим позавчерашний завтрак, позавчерашний обед, вчерашний завтрак, вчерашний обед -и все в один присест! Так-то! Черт побери! А если вам этого мало, так и подыхайте, собаки!
Это напомнило Мариусу о цели прихода несчастной.
Он порылся в жилетном кармане, но ничего не нашел.
А девушка все не умолкала, как будто совсем позабыв о присутствии Мариуса:
- Я иной раз ухожу с вечера. Иной раз до утра не возвращаюсь. Прошлой зимой, прежде чем переселиться сюда, мы жили под мостами. Чтобы не замерзнуть, прижмемся, бывало, друг к другу. Сестренка плачет. Ох уж эта вода! Какая от нее тоска! Вздумаешь утопиться и скажешь себе: "Нет, уж очень она холодная". Я хожу совсем одна, когда взбредет в голову. Иной раз ночую в канавах. Знаете, когда идешь ночью по бульвару, чудится, что деревья рогатые, как вилы, а дома черные, огромные, как башни Собора Богоматери, мерещится, будто белые стены это река, и говоришь себе: "Гляди-ка, там вода!"
