- Скажите на милость, этакий негодник!
- Такие не успокоятся, пока не сбросят правительство!
Гаврош, исполненный презрения, вместо возмездия ограничился тем, что всей пятерней сделал им нос.
- Ах ты, бездельник босопятый! -крикнула тряпичница.
Мамаша Патагон яростно всплеснула руками:
- Быть беде, это уж наверняка. Есть тут по соседству один молодчик с бороденкой, он мне попадался каждое утро с красоткой в розовом чепце под ручку, а нынче смотрю, -уж у него ружье под ручкой. Мамаша Баше мне говорила, что на прошлой неделе была революция в... в...- ну там, где этот теленок! - в Понтуазе. А теперь посмотрите-ка на этого с пистолетом, на этого мерзкого озорника! Кажется, у Целестинцев полно пушек. Что же еще может сделать правительство с негодяями, которые сами не знают, что выдумать, лишь бы не давать людям жить, и ведь только-только начали успокаиваться после всех несчастий! Господи боже мой, я-то видела нашу бедную королеву, как ее везли на телеге! И опять из-за всего этого вздорожает табак! Это подлость! А тебя-то, разбойник, я уж, наверное, увижу на гильотине!
- Ты сопишь, старушенция, - заметил Гаврош. - Высморкай получше свой хобот.
И пошел дальше.
Когда он дошел до Мощеной улицы, он вспомнил о тряпичнице и произнес следующий монолог:
- Напрасно ты ругаешь революционеров, мамаша Мусорная Куча. Этот пистолет на тебя же поработает. Чтобы ты нашла побольше съедобного для своей корзинки.
Внезапно он услышал сзади крик; погнавшаяся за ним привратница Патагон издали погрозила ему кулаком и крикнула:
- Ублюдок несчастный!
- Плевать мне на это с высокого дерева, -ответил Гаврош.
Немного погодя он прошел мимо особняка Ламуаньона. Здесь он кликнул клич:
- Вперед, на бой!
Но его вдруг охватила тоска. С упреком посмотрел он на свой пистолет, казалось, пытаясь его растрогать.
- Я иду биться, - сказал он, - а ты вот не бьешь!
Одна собачка может отвлечь внимание от другой. Мимо пробегал тощий пуделек, Гаврош разжалобился.
- Бедненький мой тяв -тяв! - сказал он ему. -Ты, верно, проглотил целый бочонок, у тебя все обручи наружу.
Затем он направился к Орм -Сен -Жерве.
Глава третья
СПРАВЕДЛИВОЕ НЕГОДОВАНИЕ ПАРИКМАХЕРА
Почтенный парикмахер, выгнавший двух малышей, для которых Гаврош разверз гостеприимное чрево слона, в это время был занят в своем заведении бритьем старого солдата-легионера, служившего во времена Империи. Между ними завязалась беседа. Разумеется, парикмахер говорил с ветераном о мятеже, затем о генерале Ламарке, а от Ламарка перешли к императору. Если бы Прюдом присутствовал при этом разговоре брадобрея с солдатом, он приукрасил бы его и назвал: "Диалог бритвы и сабли".
- А как император держался на лошади? -спросил парикмахер.
- Плохо. Он не умел падать. Поэтому он никогда не падал.
- А хорошие у него были кони? Должно быть, прекрасные?
