Яков Полонский. Тамара и певец ее шота руставель

   В Замке Роз {*}, под зеленою сенью плющей,
   {* Замок Роз — по-грузински Вардис-цихе -
   развалины его невдалеке от Кутаиса. (Прим. авт.)}
 
   В диадеме, на троне Тамара сидит.
   На мосту слышен топот коней;
   Над воротами сторож трубит;
   И толпа ей покорных князей
   Собирается к ней.
   О внезапной войне им она говорит -
   О грозе, что с востока идет,
   И на битву их шлет,
   И ответа их ждет,
   И как солнце красою блестит.
   Молодые вожди, завернув в башлыки
   Свои медные шлемы, — стоят -
   И внимают тому, что отцы старики
   Ей в ответ говорят.
   В их толпе лишь один не похож на других -
   И зачем во дворец,
   В византийской одежде, мечтательно тих,
   В это время явился певец?
   Не царицу Иверии в сонме князей,
   Божество красоты молча видит он в ней -
   Каждый звук ее голоса в нем
   Разливается жгучим огнем,
   Каждый взгляд ее темных очей
   Зарождает в нем тысячу змей,
   И — восторженный — думает он:
   Не роскошный ли видит он сон…
   И какой нужно голос иметь,
   Чтоб Тамару воспеть?..
   Вдохновенным молчаньем своим
   Показался он странен другим.
   И упал на него испытующий взгляд,
   И насмешки мучительный яд
   В его сердце проник — и, любовью палим
   И тоскою томим,
   Из дворца удалиться он рад.
   Отпустили толпу; сторож громко трубит;
   На мосту слышен топот копыт;
   На окрестных горах зажжены
   Роковые сигналы войны -
   И гонцы, улетая на борзых конях,
   Исчезают в окрестных горах…
   С грустной думой Тамара на троне сидит -
   Не снимает Тамара венца -
   Провожает глазами толпу — и велит
   Воротить молодого певца.
   И послышался царственный голос жены:
   "Руставель! Руставель! ты один из мужей
   Родился не в защиту страны;
   Кто не любит войны -
   Не являйся мне в сонме князей.
   Но ты любишь дела и победы мои:
   Я готова тебя при дворе принимать.
   Меньше пой о любви -
   О безумной любви — и тебя награждать
   Я готова за песни твои".
   И, бледнея, поник Руставель головой
   Перед гордой царицей обширных земель.
   И, смутившись душой,
   Как безумец, собой
   Не владея, сказал Руставель:
   "О царица! чтоб не был я в сонме князей,
   Навсегда удалиться ты мне повели -
   Все равно! — образ твой
   Унесу я с собой
   До последних пределов земли.
   Буду петь про любовь — ты не станешь внимать -
   Но клянусь! — на возвышенный голос любви
   Звезды будут лучами играть,
   И пустыня, как нежная мать,
   Мне раскроет объятья свои!
   Удаляюсь — прости! Без обидных наград
   Довершу я созданье мое:
   Но его затвердят
   Внуки наших внучат -
   Да прославится имя твое!"
   12 февраля 1851