Яков Полонский. Болгарка

   Без песен и слез, в духоте городской,
   Роптать и молиться не смея,
   Живу я в гареме продажной рабой
   У жен мусульманского бея.
   Одна говорит: "Ну, рассказывай мне,
   Как ваше селенье горело;
   И выл ли твой муж, пригвожденный к стене,
   Как жгли его белое тело…"
   Другая, смеясь, говорит мне: "Ну да,
   Недаром тебя пощадили:
   Наш бей, уж конечно, был первым, когда
   Твою красоту обнажили…"
   "Ну что ж? — нараспев третья мне говорит,
   Держа над лицом опахало, -
   Хоть резать детей нам Коран не велит…
   Но ты ли одна пострадала?!."
   И злятся, что я так скупа на слова,
   Внимая речам безучастным,
   Глаза мои сухи, в огне голова,
   Все небо мне кажется красным:
   Как будто сады, минарет и дома
   В кровавом стоят освещенье…
   В глазах ли обман, иль схожу я с ума,
   Иль это предчувствие мщенья!
   Навеки тот душу отравит свою
   Стыдом или жаждою битвы,
   Кто в страшную душу заглянет мою
   В часы безнадежной молитвы.
   Прийди же, спаситель! — бери города,
   Где слышится крик муэзина,
   И пусть в их дыму я задохнусь тогда
   В надежде на божьего сына!..
   1876