Яков Полонский. She walks in beauty like the night

   Byron (1)
   Тень ангела прошла с величием царицы:
   В ней были мрак и свет в одно виденье слиты.
   Я видел темные, стыдливые ресницы,
   Приподнятую бровь и бледные ланиты.
   И с гордой кротостью уста ее молчали,
   И мнилось, если б вдруг они заговорили,
   Так много бы прекрасного сказали,
   Так много бы высокого открыли,
   Что и самой бы стало ей невольно
   И грустно, и смешно, и тягостно, и больно…
   Как воплощенное страдание поэта,
   Она прошла в толпе с величием смиренья;
   Я проводил ее глазами, без привета,
   И без восторженных похвал, и без моленья…
   С благоговением уста мои молчали
   Но… если б как-нибудь они заговорили,
   Так много бы безумного сказали,
   Так много бы сердечных язв раскрыли,
   Что самому мне стало б вдруг невольно
   И стыдно, и смешно, и тягостно, и больно…
 
   Она идет, сверкая красотой подобно ночи. Байрон (англ.). — Ред.
   <1857>